Трещина в крепости Европейской масонской ложи

Движение европолитиков по устранению кризиса сильно затормозилось. Кому нужен такой фальшивый вариант «единения Европы»?

Сегодня от сильного «умственного» напряжения в потугах решить комплекс проблем финансово-экономического, а иногда и политического характера «политкорректность» части европолитиков, в буквальном смысле слова, начинает колебаться из стороны в сторону, а они сами, не найдя точки опоры, утомляются физически. От такого рода, как они сами говорят, марафонского «рождения» решений по самым серьезным вопросам жизни около 500 миллионов европейцев, «мозговой штурм» политиков не может предложить ничего хорошего, путного, вразумительного или - просто приемлемого. Даже внешние признаки указывают на то, что они находятся на стадии истощения своих умственных и физических возможностей и, в результате, споря, грубя друг другу, предлагают первые пришедшие на ум, иногда даже неосмысленные, варианты решения жизненно важных проблем. В такой ситуации, говоря честно, здоровый организм даже молодого человека не в состоянии выдержать беспрерывные заседания, дискуссии, шумную, иногда перемежающуюся сном, работу по 16-17 часов в сутки. А что же говорить об умудренных заботами и далеко не молодых европолоитиков?! Это еще одна из причин того, что на сегодня нет ясных, внятных и понятных народам Европы и остального мира решений, и в такой экстремальной ситуации их быть и не должно. Сама команда европолитиков состоит из очень разных людей, с различными идеологическими намерениями, часто противоречащими друг другу, даже в мелочах.
Невозможно объяснить поведение ряда политиков их усталостью и утомлением, немотивированными действиями духа либо - разума. Требуется более основательное объяснение их практической деятельности (или – бездеятельности?!), ее наполнения новым содержанием, а также освежение памяти, досконально точное знание истории всех стран Европейского союза.
Но что самое главное - это смело и непредвзято посмотреть правде в глаза, не заботясь о деньгах богатых европейцев, не защищая их права оставаться богатыми в то время, когда более 90% населения страдают от бедности. Среди европолитиков, к сожалению, таких «смельчаков» не существует. Кроме того, они пытаются демонстрировать превосходство одних над другими, что раздражает таких членов ЕС, как Великобритания, Польша, Румыния, Испания, и даже Италия времени Берлускони.
Существующая в Европе и мире в целом ситуация требует от современных политиков многих, широких и всесторонних знаний, решительности, свежего неординарного подхода к проблемам своих стран и народов. Даже не будучи политиками, государственными деятелями, обычные люди в Европе стараются по-своему подсказывать евролидерам необходимые пути решения существующих проблем.
Однако здесь нет контакта, обратной связи. Народ и власть не то, что не едины и разобщены, они враждуют между собой. Подбирая себе послушные силы безопасности, полиции, то есть детей тех же бастующих, власти в этих странах противостоят усиливающемуся напору народных волнений. Появляется два враждующих лагеря, что не может не отразиться на характере самой политической власти и ее месте в обществе.
В условиях глобализации нашего мира, уже ничем не прикрытой борьбы народов стран капитализма, изучая их лозунги и действия, наши разум и сознание стараются изучить и, независимо от собственных желаний, наш мозг ищет причины происходящего, рассматривая события «в разрезе», возвращаясь назад, заглядывая в будущее. Поэтому мы, живые люди, делаем собственные выводы, даем свои оценки и ищем реальные пути выхода из сложных ситуаций, в которых находится наш мир.
Нередко произвольное, спонтанное объединение части европолитиков, порой закомплексованных, выдается за «единство мнений», и, исходя из этой ложной посылки, делаются выводы, а и иногда даже принимаются решения общеевропейского значения. При близком рассмотрении и практическом осуществлении этих решений первоначальные, отправные комплексы просыпаются, и тогда трудно бывает замкнуть круг и образовать единое, цельное пространство. Каждый из комплексующих и конфликтующих ведущих европолитиков (А. Меркель и Д. Кэмерон) оказывается на разных уровнях подхода к принятым ранее решениям.
Если учесть исторический опыт взаимоотношений Великобритании с Континентальной Европой, в частности с Германией, то становится очевидным тот факт, что Великобритания фактически все время представляла интересы США (имеются в виду времена Второй мировой войны и после нее). Борьба между кланами Рокфеллеров (США) и Ротшильдов (Великобритания и остальная Европа) еще не закончена, хотя временно победа за Рокфеллерами, которые вот уже сто лет печатают американские доллары.
Ротшильд, по национальности еврей, собирает золото, и Великобритания сегодня занимает первое место по обороту золотых слитков.
Взаимная неприязнь и, как ни странно, взаимозависимость принуждают оба эти клана изображать в послевоенные годы «мир и дружу» в их взаимоотношениях. Однако, несколько лет тому назад, состояния обоих кланов – Рокфеллеров и Ротшильдов (европейская масонская ложа) сравнялись, и это привело весь мир на край пропасти. Евросоюз, евровалюта – первые жертвы этой межклановой войны.
Появление Великобритании в Евросоюзе главным образом связано с этими обстоятельствами и предсказуемо, что выгодно Германии, то невыгодно Великобритании. Поэтому при прогнозировании будущего Европы не учитывать это важное обстоятельство было бы серьезной ошибкой. В большой степени стояние Евросоюза на одном месте связано, в большой степени, именно с этим противостоянием, хотя никто открыто об этом не говорит. Поэтому объединение Европы в сильный конкурентоспособный союз – дело архисложное.
Единство европейцев напоминает разнокалиберные «ручейки», вливающиеся в общий поток. Все страны ЕС, особенно Восточной Европы, стремятся не упустить возможности попасть в общий поток, который сегодня еще не проложил приемлемого русла общего и единого дальнейшего течения. При этом они не имеют желания воздействовать на запланированное изменение русла различных течений-«ручейков». В результате, общеевропейский поток никак не может стать единым целым и однородным. Ибо изменяются структура и память различных и разнохарактерных течений, хотя они и объединяются в общем потоке. Новая структура его воды требует другого характера обращения с ней, использования с учетом произошедших структурных и качественных изменений.
А этого мы не наблюдаем. Поэтому карета Европейского союза со старым возничим, на самом деле и в нынешних реалиях, движется по пути от нуля к нулю, не определив промежуточных остановок и конечной цели.
Тут о единстве и речи, конечно, не может быть! Есть плохо повторяемый круговорот с неровной поверхностью и амплитудой.
Слышимое же иногда нами якобы единство слова и решений не определяет сути предмета дискуссий относительно сохранения, укрепления и расширения Евросоюза. На самом-то деле им просто молчать тоже неудобно. О том, что в составе Евросоюза существуют страны, которые по своему развитию, менталитету, политическому истеблишменту противоречат друг другу, не стоит говорить вообще.
Учение о единстве противоположностей было идеей марксистов. Оно только с виду казалось таким. На самом деле, все противоречащее сути марксистской идеологии было отброшено прочь. Осталась единая однородная масса, единый сплав, и поэтому это учение попытались реализовать на практике – был создан якобы многонациональный и разношерстный Советский Союз, подобия которого не было в тысячелетней истории человечества. Что случилось с этим монолитом, – это разговор отдельный, длительный, полезный и поучительный. Но в другой раз.
В случае с Евросоюзом я не могу найти даже небольших однородных элементов предполагаемого сплава. Каждая страна – член Евросоюза - отличается по своему характеру, уровню развития, народонаселения, амбициозности, культуре и целям присоединения к этому, с виду привлекательному, союзу. Как собрать эти разнородные массы в единую емкость, не знает никто. Надеяться на чудо прагматичные европейцы не могут. Остается ждать, как будут «химичить» европолитики в этом современном «Ноевом ковчеге», или, скорее, «Вавилонской башне»... Там, известно, чем все закончилось. Сумеют ли европолитики найти «счастливый» исход, скоро станет ясно».